Днепровские плавни ниже Запорожья между речкой Кушугумом и Днепром все изрезаны протоками. У каждой свое название, сохранившееся с древних времен. Протока Домаха (напротив северной оконечности островов Белаи) – так когда-то называли рыбацкий стан или первый улов, ближайший к стоянке рыбаков. Рядом с Домахой широкая и прямая протока с большими глубинами и быстрым течением Левковые Ямы – когда-то здесь жил запорожец Левко. За ней протока Мирошник с несколькими ответвлениями – тут жил казак Мирошник. За Мирошником следует Быстрик – протока с быстрым течением. Сразу же за ней двумя рукавами соединенная с Днепром Жбурьевка – протока, на берегу которой стоял зимовник казака Жбуры. Далее на протяжении пяти километров несколько мелких проточек. Потом идет Большая протока Сердюки (примерно напротив Лысой горы) – тут находился рыбацкий кош запорожца Сердюка. Дальше несколько мелких проточек, потом пролив Сапатое, промоина Прирва.

Без преувеличения плавни можно назвать озерным краем. Вот что, например, писал Д. Яворницкий про нашу местность: «Села Большая Катериновка, Кушугумовка расположены по живописнейшему возвышенному кряжу, в виду Великого Луга и реки Днепр, близ которого находится до 200 озер, со множеством раков, рыбы и птиц. Здесь у запорожцев были главные и лучшие притоны для ловли рыбы...» Ныне из плавневых водоемов наиболее известны озера Чернобутово, Ореховое, Галины Ямы, Закитное.

В плавнях, что ни протока, то – старина, что ни озеро, то – легенда, что ни речка, то – клад. У запорожских казаков, например, одна из речек называлась Скарбной. Даже не одна, а целых три речки таких было. В их руслах, когда речки пересыхали, запорожцы прятали свои клады. А потом опять набегала вода – и все, нет клада, как под замком он, ни зверь, ни лихой человек до него не достанет...

Оценить зеленую островную красоту Великого Луга можно лишь с высоты орлиного полета. Или хотя бы, поднявшись на один из холмов правого берега – на ту же Лысую гору. Куда сложнее разобраться в системе островов, разбросанным в живописном беспорядке по плавням. Так, Бонплан писал: «Ниже реки Чертомлык, на середине Днепра, лежит немалый остров с древними руинами, а вокруг него более 10000 островов, которые разбросаны без какого-либо порядка». Возможно, это количество островных земель и преувеличено, однако то, что среди островов Великого Луга можно было заблудиться и опытному путешественнику, сомнений ни у кого не вызывало.

Первые острова ниже Хортицы – Белаи. За ними по левому берегу напротив селения Каневского – остров Седластый. На картах в разное время он обозначался и как Каневской, и даже как Даманский. По правому берегу южнее – небольшой островной пятачок Дядин. Рыбаки называют его «Шанхаем», настолько тесно здесь лепятся друг к дружке хатки, флигельки, сарайчики, навесы. Это, пожалуй, единственный остров, который с годами не уменьшается, а увеличивается. Укрепляя его берега и расширяя территорию, дядинцы забивают на мелководьях сваи, нанизывают на них старые покрышки, закладывают пространство между сваями и берегом камнем, а потом все это присыпают землей, которую засаживают огородами.

Ниже Дядина – Муравьиные острова. Напротив них по левому берегу плавни сужаются, превращаясь в цепочку мелких островов. И на Белаях, и на Седластом, и на Муравьиных островах летом, как грибы после дождя, вырастают палатки, временные домики. На плавневых островах, наследуя опыт казаков-лугарей, селятся рыбаки, любители отдыха среди дикой природы.

Вот уже почти полсотни лет посреди Каховского моря зеленеет архипелаг. Когда-то это были песчаные холмы, издали привлекавшие внимание путешествующих по «великой плавне». Еще в старину местные жители окрестили их «кучугурами» (украинским словом «кучугура» обозначают небольшой пологий холм или же большую кучу). «На Великом Лугу, напротив слободы Васильевка, находятся Кучугуры, а между ними – глубокие ямы», — рассказывали деды с прибрежных сел.

Вокруг этих холмов местные жители издавна находили и кремневые наконечники стрел со времен киммерийцев, и черепки от скифской посуды, и греческие амфоры, в которых лугари солили огурцы, и монеты разных веков, и гривны, что использовались рыбаками вместо грузил. В провалах между холмами удалось обнаружить остатки каких-то строений. Во время сооружения Александровской крепости командование Новой Днепровской линии собиралось использовать их для строительства укреплений. На эти дары старины положили глаз и запорожцы, намереваясь после окончания российско-турецкой войны построить из этого материала на Сечи каменную церковь. Однако ни правительство, ни казаки так и не смогли осуществить задуманное.

Ныне над всеми этими древностями гуляют волны, которые с каждым годом отгрызают от островов все новые и новые лакомые для археологов куски. В сети рыбаков попадают то амфоры, то селадоновые блюда, то бронзовые чаши с надписями на арабском языке. Более пяти тысяч монет, золотой перстень, серебряные браслеты, бронзовые зеркала, наконечники копий и стрел, бусы – это далеко не полный перечень того, что один мой знакомый краевед Володя Шовкун, с которым мы не раз на лодке путешествовали по протокам Великого Луга, передал в краеведческий музей. Сегодня никто не сомневается, что посредине «великой плавни» в древности существовал большой город. Что это было за поселение? Древнегреческий полис? Столица татарских ханов, в которой было «семьсот мечетей»? Разные есть мнения на этот счет. Окончательный ответ за будущими историками и археологами.

После образования Каховского водохранилища архипелаг, состоящий из разного размера клочков суши, стал называться Большими и Малыми Кучугурами. Острова оказались на пути перелетных птиц (многие из них после исчезновения плавен лишились своих исконных мест гнездования), поэтому решено было архипелаг сделать орнитологическим заказником. Среди ветреных просторов Каховки Кучугуры стали приютом для пернатых...

Своеобразным символом плавневых водоемов по праву являются кувшинки. Их тут два вида – желтая и белая. Обе принадлежат к семейству нимфейных. Нимфы, как известно, красотки любвеобильные, манерные и весьма капризные. Все эти качества присущи и нашим кувшинкам. Будто экзотические бабочки красуются посреди зеленых озер своим белоснежным оперением кувшинки, известные у нас как лилии (древнегалльское «ли-ли» означает «белый-белый»). Когда летними ночами над плавнями падали звезды, лугари утверждали, что их искры не гасли в глухих озерах, а превращались в ослепительные лепестки лилий. По белым кувшинкам можно сверять часы. В пять часов утра они всплывают на поверхность и раскрываются. Целый день лилия следует за движением солнца, поворачивая плавающую головку в сторону его лучей, будто вспоминает свою небесную родину. К вечеру (где-то в восемь часов) лепестки закрываются, стебель начинает укорачиваться и бутон медленно погружается в воду. Кстати, цветок лилии считается самым большим на Украине.

У желтой кувшинки такое же строение цветов, только завязь еще более напоминает кувшинчик (за что ее и прозвали «кубышкой») да чашелистиков не четыре, а пять, и все они имеют желтую подкладку. За желтой кувшинкой в старину утвердилось еще одно название – одолень-трава. По народному поверью, корни ее обладали магической силой – с их помощью человек мог одолеть злых духов, своих врагов. Отвар кувшинки считался любовным напитком.

По плавням можно путешествовать, даже не имея съестного припаса, – дикая природа всегда выручит, всегда накормит. Почти круглый год на плавневых островах можно найти грибы. Открывают грибной плавневый календарь сморчки и строчки. Несмотря на неприглядный внешний вид, грибы эти съедобные. Только нужно сначала их хорошо проварить, а отвар слить.

Вообще разбирающийся в грибах человек не пропадет в плавнях ни летом, ни зимой. На плавневых островах, по берегам, которые постоянно подмывает вода, много старых сухих деревьев, что отживают свой век. На них часто селятся грибы, которые называют «трутовиками» (из сухих грибов раньше лугари делали трут, с помощью которого зажигали огонь). Между прочим, трутовики считаются самыми большими на Украине грибами. Так, трутовик швейница или еще настоящий плоский трутовик достигают в диаметре 40 сантиметров. В молодом возрасте трутовики после соответствующей обработки можно употреблять в пищу в качестве весьма питательной грибной добавки к разным блюдам. Среди растущих на старых деревьях грибов выделяется вешенка. В народе ее называют и «свинячим ухом», и «гливой», и «сивохой». Найти в плавнях обросший «многоэтажной» вешенкой пень – для грибника большая удача. За несколько минут вешенкой с одного пня можно наполнить корзину.

В плавневых лесках встречаются и шампиньоны (печерицы), и сыроежки, и свинушки, и грузди, и рядовка. После дождя появляются белые пупырчатые шарики дождевиков. Их мякоть плотна и упруга, не уступает по вкусу знаменитым белым грибам, которые редки у нас. После созревания гриб этот превращается в своеобразную «пылевую мину» – наступишь на него ногой и из-под ступни тотчас вспархивает буроватый дымок. За это дождевики в народе прозвали «порхавками», «бздюшками». Между прочим, дождевиками и поныне охотники и рыбаки врачуют раны, прикладывая к порезам грибную шкурку.

У каждого гриба свои любимые породы деревьев. Под осокорями и тополями, например, любят селиться тополевки, в хвойных лесках (за последние полвека их рассадили по днепровским берегам, в некоторых местах по правобережью от Разумовки до Беленького сосновые насаждения превратились в целые боры) повсеместно встречаются маслята.

Поздней осенью и даже зимой во время оттепели на старых деревьях (в основном кленах) можно встретить зимний опенок. У него желтая шляпка с темноватой серединой, тонкая темная ножка. Во время морозов гриб этот замерзает, а оттаяв, продолжает расти дальше. Я нередко зимой встречал в плавнях отчаянных грибников, которые добывали опята из-под снега.