Громоздятся годы друг на друга, В память не ложатся по рядам.
Мысли в сфере замкнутого круга Ходят по запутанным следам.
Что-то в прозе жизни утерялось, Что-то растворилось в стороне,
А ведь мне так трепетно желалось Прикасаться к гулкой старине.
Нет, не экзотические инки, Не шумеры и не критский знак, –
В этом на ненайденной тропинке Я не совершил желанный шаг.
Но когда-то... нет, не от безделья, Верой и желанием горя,
Я мечтал извлечь из подземелья Либерею Грозного царя.
Я хотел, надвременье усвоив, С Северской Земли когда-нибудь
С призраками Игоревых воев Повторить воспламененный путь.
Лишь в мечтах, с усталостью от зноя Я скитался, словно бедуин:
То искал останки мезозоя, То седые древности руин.
Я бродил в пустынных дебрях Гоби В предзакатном мареве, в тиши,
Не во имя праздностного хобби, А по тяготению души.
Мне еще как будто бы и рано Уходить в забвение и прах...
Не искать могилы Чингиз-хана, Освежаясь на семи ветрах!
Не доступны мне такие благости, Вольным археологам под стать,
Где-то на седьмом поту усталости Что-то находить и открывать.
Хоть мечта еще и вспыхнет снова Радужным узором на стекле, –
Не найти мне подлинника „Слова“ В золоченом кованом чехле!
Не искать и не вскрывать курганы, Только слушать гул седых времен,
Спящих под истлевшим ятаганом В бездну тайны канувших имен.
Запорожье 1986 |